Поиск по творчеству и критике
Cлово "UND"
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Часть текста: того маменька сих вышесказанных чижей взвалила на меня одно глупейшее поручение. К спасению остался всего один путь - ехать слушать "Осаду Гента" 368 , что я и сделаю,-- в довершение бедствий спектакль начинается не в 7, а в 7 1/2. Началом года я отчасти доволен, хотя вследствие давно не бывшего со мной желудочного расстройства много сидел дома. Сегодни сделал несколько визитов, а вчера был на вечере у П. С. Золотова, вечере довольно чернокнижном. 17 янв<аря>, понедельник. Вот-с как идет журнал и какова моя исправность! Истинно умен был человек, говоривший что для занятого человека на все найдется время, между тем как для праздного иногда нет и минуты свободной! Маскарады, иногда театр, обеды и прочие увеселения, а пуще всего позднее вставанье довели меня до того, что я ничего не работаю, кроме фельетонов, даже на письма отвечаю лениво, а о дневнике позабыл совершенно. И жаль этого, потому что за сказанное время пришлось познакомиться с несколькими новыми лицами, встретить кое-каких оригиналов и даже быть довольным собою. Но насиловать себя я не умею, а потому подождем другой линии. Вообще, сей журнал ознаменован рядом не сдержанных обещаний, так что если меня судить по смыслу буквы, то я окажусь слабохарактернейшим фетюком. А между тем, я не совсем фетюк, хотя поминутно даю себе слово делать то-то и то-то, убегать праздности, но слова не держу. Но воззри благосклонно, будущий мой читатель, на следующее умозрение. Для чего мы спорим с человеком? ...
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Часть текста: правильную атаку на ряды русскихъ читателей. Впрочемъ, до читателей мне очень мало заботы: можетъ быть, имъ того и хочется; но за что же мне, скромному иногородному подписчику, встающему въ девять часовъ и обедающему въ три, суждено перечитыватъ повести, въ которыхъ идетъ дело о львахъ, о княгине Б***, о фешелебльныхъ прогулкахъ по Невскому проспекту и живомъ, остроумномъ, ослепительномъ салонномъ разговоре? Не за то ли, что по поводу какой-то повести Теккерея, я выразилъ некоторое уваженiе къ британскому, действительно эффектному, лондонскому дендизму? но за то я сказалъ же несколько колкихъ словъ по поводу леди Блессингтонъ и леди Бульверъ? Но въ то же время я не похвалилъ дендизма петербургскаго, не изъявлялъ ни малейшаго желанiя, чтобъ у насъ явились свои Блессингтонъ и другiя леди-писательницы. Дендизмъ объявляетъ мне решительную войну "идетъ прямо на насъ несколькими колоннами съ читателями. Впереди, какъ застрельщики, мелькаютъ меткiя французскiя фразы,-- потомъ двигаются легкiе резервы въ виде известныхъ описанiй кушетокъ, созданныхъ фантазiею Гамбса, бальныхъ воздушныхъ нарядовъ, даже ресторацiй, въ которыхъ обедаетъ блестящая молодежь! A я такъ не люблю молодежи, часто обедающей въ ресторацiяхъ! Но еще не все: описанiя становятся длиннее и начинаютъ поражать своею утонченною светскостью: въ одномъ месте "занавесъ опустился въ третiй разъ надъ вызванной троекратно жрицей любимой у насъ музы; рукоплесканiя смолкли. Первые ряды креселъ поднялись (какъ это живописно и правильне) и, оборотившись спиной къ сцене, вооружились биноклями, бракируя ихъ на ложи, то вправо, то влево". A потомъ: "графине доложили о прiезде Ижорина. "Что такъ скоро? спросила она себя. "И недоуменiе сменилось какъ будто досадой. "Два-три раза еще взглянула она въ...
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Часть текста: из своей квартиры. 1855 год, печальный и горький для многих, для меня был почти счастливым годом, а если откинуть фантастические требования, то и очень счастливым. Благодарю бога за себя и за других. Если бы даже меня впереди ждало горе, я обязан принять его с тихой покорностью, ибо на мою долю выпало больше радостей, чем я когда-либо мог рассчитывать. Что принесет с собой настоящий год? Не один миллион людей дает себе подобный вопрос в эту самую минуту. Ровно через год, если буду жив, взгляну на эти строки и припомню и дам ответ на вопрос, о котором теперь говорилось. Где буду я через год, и с каким чувством возьмусь я за дневник этот? 3-е янв<аря>, вторник. Длинный ряд обедов и ужинов, начиная с первого числа. Сперва артистический пир у Васиньки, с утонченными блюдами. Обедало 14 человек, между прочими Маслов, Ребиндер и Панаев, последнее время невидимый. После обеда читали стихи Огарева и Пушкина, Тургенев спорил с Толстым, по обыкновению. Вечер у М<арьи> Л<вовны> с ужином и тостами. А вчера ехал в "Трубадура" 465 , по неимению же билетов попал на вечер к Каменскому, опять с ужином и шампанским. Были Титов, Дестюд, брат Воропанова, дядя его же и...
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Часть текста: а третьего дни от брата. Из читанного мною эти дни стоит внимания статья о поэмах Теннисона и еще жизнь Даниеля Дефо. Первая богата выписками, из которых мне понравились идиллия "Виллиам и Дора" да еще баллада "Лорд Бюрлей", размером похожая на гетеву "Баядерку" - один стих женский и один мужской, редкость в английской поэзии. Теннисон есть умный поэт, у него parti pris {предвзятость (франц.). } в каждом слове. Не думаю, чтоб он весь мне понравился. Жизнь Дефо очень занимательна и обильна многими полезными сведениями. Характер Виллиама Оранского великолепен. Это писал если не Маколей, то один из его удачных подражателей. Не люблю я бесед с глазу на глаз, и потому мой гость эти дни порядочно меня утомил, несмотря на большие свои достоинства. Мейер много видел, много читал, был за границей и хотя во многом отстал, но выкупает все веселостью характера. В небольшом, но и не очень малом кругу он должен быть очень хорош. Вот тем-то и приятна жизнь в больших городах, что там можно быть изысканным на счет...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: утопию за утопиею, то грязную, то тихую, по наклонности собственного своего характера. Строить утопии вещь чрезвычайно полезная: мало-помалу грустные мысли начинают улегаться, серая комнатка оживляется, грациозные образы начинают порхать перед мечтателем поневоле, затрогивают его, кокетничают с ним, советуют ему встречать огорчения насмешкою, переносить нужду с беззаботностью влюбленного мальчика. За неимением лучшего можно еще иногда сидеть одному в своей комнате, но плохо человеку, которого судьба, позабыв наделить любовью к семейственности, поминутно сталкивает с особами, может быть и дорогими, но слабыми, несогласными и несносными. Не удастся бедному мечтателю и одному посидеть, не дадут ему строить утопий! откуда явится докучливое участие, откуда набредет куча патриархальных физиономий с вечно кислыми улыбками, с несносною, молчаливою моралью! Тут-то наступает разгул грустным мечтам о гордом одиночестве, о бесполезности и бестолковости многих семейных отношений! Да, плохо иногда бывает промотавшемуся человеку. Таким образом думал я, надевая шубу и отправляясь к приятелю моему Алексею Дмитричу, который обладал великим достоинством в приятеле, а именно почти всегда сидел дома. Почему он всегда сидел дома, это я сейчас объясню. Алексей Дмитрич был...
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Часть текста: глядя на гусарскую бригаду лорда Кардигана, возвращавшуюся после сумазбродной атаки на русскую артиллерiю подъ Балаклавой. Это удивительно, это блистательно, художественно, но это не исторiя! хочется сказать и намъ после прочтенiя последнихъ вышедшихъ томовъ Карлейлевой Жизни Фридриха Великаго. Пять томовъ последней Карлейлевой книги, какъ безъ сомненiя известно читателю, по заглавiю обещаютъ намъ жизнь Фридриха Великаго, но на самомъ деле содержатъ въ себе только апофозъ, невозможнейшiй изъ апофозовъ, апофозъ короля Фридриха Вильгельма I. Самому даровитому историку трудно быть прозорливее целаго света, и настоящiе успехи науки все более и более опровергаютъ те эксцентрическiя воззренiя на историческiя личности, къ которымъ Карлейль, на горе себе, слишкомъ наклоненъ. Каждый человекъ, уважающiй науку, верующiй въ прогрессъ и сочувствующiй мирному развитiю гражданственности, не въ состоянiи оставить безъ протеста историческiе взгляды знаменитаго писателя; но, даже въ самыя горячiя минуты своего протеста, онъ никогда не позабудетъ ...