Поиск по творчеству и критике
Cлово "FIL"
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Часть текста: публично противоречить самому себе, но зато въ глубине души мы стали тончайшими софистами. На всякiй вопросъ у насъ два ответа, и, что еще хуже, мы вполне веримъ и тому и другому, а между темъ они радикально противоположны другъ другу. Русская литература бедна, говорятъ журналы и читатели, ия, и вы, все мы повторяли эту избитую фразу. Завтра, можетъ быть, я повторю ее снова съ полнымъ убежденiемъ, но сегодня я вовсе не верю этому приговору и намеренъ отъ чистаго сердца проповедывать противное. Проявленiе умственной жизни не можетъ быть незанимательнымъ, въ наше время и въ нашемъ отечестве. Скажу еще более, нетъ ни одной литературной эпохи, въ которую бы словесность какого бы то ни было народа могла бы назваться лишенною занимательности. Разница бываетъ только въ одномъ: иногда громкiя имена деятелей, обилiе произведенiй во всемъ отраслямъ словесности бросаются въ глаза самому равнодушному читателю, въ другое же время требуется отъ этого же читателя более наблюдательности, более умственнаго напряженiя. A где можно наблюдать, тамъ уже есть интересъ и занимательность. Я зналъ человека, у котораго голова и сердце были такъ счастливо устроены, что онъ решительно не могъ постигнуть значенiя словъ: скука, апатiя, ничтожество, и всегда сердился, когда мы забрасывали его этими словами, къ сожаленiю, крайне употребительными въ светскомъ разговоре. Этотъ оригиналъ поистине могъ назваться "другомъ человечества", хотя вовсе не былъ филантропомъ о скорее смахивалъ на эгоиста. Онъ до того любилъ всехъ людей, что не имелъ ни одного близкаго прiятеля. Никогда не сиделъ онъ одинъ и откровенно сознавался, что предпочитаетъ разговоръ съ необразованнейшимъ человекомъ сиденью надъ книгою или сочиненiю разныхъ несбыточныхъ фантазiй. Прiятель мой былъ наблюдателемъ, дилетантомъ наблюдателемъ, и,...
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Часть текста: видел тьму народа: Вревскую, Своева, Дрентельна, генерала Офросимова, все семейство Стремоуховых, Корсаковых и мн. др. Обед прошел весело, я поддразнивал Стр<емоухова> насчет патриотизма. Вечером, едучи к Марье Львовне на имянины же, заехал к Краевскому, думая найти там близких знакомых, но кроме хозяина, Дудышкина и моего друга, Лиз<аветы> Яковлевны, узрел тьму малоинтересных лиц,-- Гербелей, Майковых, Меев и tutti. quanti {им подобных (итал.). }. У Марьи Львовны была скука невыносимая, я же еще был утомлен. Петербург после Москвы кажется чем-то феерическим! По всему пути от железной дороги до дому нет ни снега, ни грязи, между тем как Москва плавает в грязи. По тротуарам хоть танцуй. От этого на меня напала страсть ходить пешком, и я каждый день откалываю верст по десяти (тем более, что нет дрожек). В пятницу был у Тургенева, Гаевского, Панаева, завтракал у Доминика 265 с Василько-Петровым, обедал у Тургенева с недавно прибывшим Боткиным, Анненковым, Катковым (московским бывшим профессором), Вакселем и Некрасовым. Говорили такие скандальные речи, что Катков находился в ужасе. Вплоть до ночи ходили по бузеням с Васей и Анненковым. Встретили Арапетова, на коего сочинены отличные стихи: "Художества любитель",-- и прочая 266 . В субботу обедали у меня Васинька, Панаев и Тургенев и Григорий. Обед удался и врали много. Вечер думал я провести у Ахматовой, но она поразила меня такой кислотой и скукой,...