Поиск по творчеству и критике
Cлово "WILL"
Входимость: 2. Размер: 51кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 51кб.
Часть текста: наиболее долговечными. Давно уже были забыты его романы и повести, даже знаменитая "Полинька Сакс"; имя Чернокнижникова, забавлявшего своими похождениями читателей 50-х годов, уже ничего не говорило новым поколениям; посмертное собрание сочинений Дружинина, заботливо изданное Н. В. Гербелем, пылилось на полках букинистов, не находя охотников его приобрести. "Забытый талант", - писал А. И. Кирпичников всего лишь через 20 лет после смерти писателя, 1 и только переводы его из Шекспира, особенно "Король Лир", многократно переиздавались, ставились на сцене и читались вплоть до советского времени. Александр Васильевич Дружинин (1824--1864) происходил из состоятельной чиновной дворянской семьи, проживавшей в Петербурге. Первоначальное образование он получил дома и с детства приобрел основательное знание иностранных языков. В 16 лет он был отдан в Пажеский корпус, по окончании которого в 1834 г. его произвели в офицеры лейбгвардии Финляндского полка, где он служил полковым библиотекарем. Однако военная служба его не удовлетворяла: через три года он ушел из полка и, чтобы где-нибудь числиться, поступил в канцелярию Военного министерства, в основном занимаясь литературным трудом. В начале 1851 г. он оставил и эту службу, окончательно перейдя на положение неслужащего литератора. Жил он преимущественно в Петербурге и только летом выезжал в деревню или за границу. Шумный успех его повести "Полинька Сакс", напечатанной в "Современнике" (1847, No 12), сразу принес ему известность. До 1856 г. он деятельно сотрудничал в этом журнале, являясь одним из главных его авторов в...
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Часть текста: съ каждой неделей оно развивается въ обширныхъ размерахъ и пророчитъ намъ отрадное, золотое время для русскихъ поэтовъ, художниковъ и мыслителей. Съ чувствомъ достоинства и доверiя русскiй литераторъ долженъ встретить эти родныя ласки, эти залоги любви и вниманiя, это участiе къ своимъ трудамъ, эти радушные вызовы на полезную деятельность. Откинувъ скорее всякое поклоненiе чужестранному, забывши наши крошечныя несогласiя и братски взявшись за руки, отблагодаримъ русскаго читателя за его любовь ко всему отечественному. Въ наше время, более чемъ когда либо, стыдно будетъ тому, кто чемъ либо запятнаетъ почетное званiе литератора, кто примется сплетничать и вредить своимъ собратiямъ по искусству, кто станетъ угрюмо смотреть на своего читателя и ценителя, кто зароетъ свой талантъ въ землю, кто станетъ называть модой и прихотью жажду публики ко всему своему и родному! Иностранные журналы, иностранная поэзiя, иностранныя картины и иностранные романы скорее были до сихъ поръ модой и прихотью. Масса публики вечно любила свое и жаждала родного; только одна неумолимая мода не давала ея инстинктамъ возможности высказаться, а высказавшись - на всегда отбросить докучную моду. Кто жилъ въ провинцiи и виделъ не разъ эти милые почтовые дни, съ приходомъ русскихъ газетъ, книгъ и журналовъ, тотъ не заподозритъ русскаго читателя въ холодности. Кто по часамъ следилъ, стоя у картины своего друга, отзывы и толки толпы, волнующейся въ задахъ Академiи Художествъ, во время годичной выставки, тотъ удержится отъ упрековъ, такъ обычныхъ, когда дело идетъ о нашей публике. Если въ одной изъ залъ Академiя народъ стоитъ, тесно сомкнувшись, около которой нибудь...
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Часть текста: письмо от Гаевского, а третьего дни от брата. Из читанного мною эти дни стоит внимания статья о поэмах Теннисона и еще жизнь Даниеля Дефо. Первая богата выписками, из которых мне понравились идиллия "Виллиам и Дора" да еще баллада "Лорд Бюрлей", размером похожая на гетеву "Баядерку" - один стих женский и один мужской, редкость в английской поэзии. Теннисон есть умный поэт, у него parti pris {предвзятость (франц.). } в каждом слове. Не думаю, чтоб он весь мне понравился. Жизнь Дефо очень занимательна и обильна многими полезными сведениями. Характер Виллиама Оранского великолепен. Это писал если не Маколей, то один из его удачных подражателей. Не люблю я бесед с глазу на глаз, и потому мой гость эти дни порядочно меня утомил, несмотря на большие свои достоинства. Мейер много видел, много читал, был за границей и хотя во многом отстал, но выкупает все веселостью характера. В небольшом, но и не очень малом кругу он должен быть очень хорош. Вот тем-то и приятна жизнь в больших городах, что там можно быть изысканным на счет приятелей,-- но он был бы моим приятелем и в Петербурге. Перед посещением его заеду к Трефорту. Вторник, 4 авг<уста>. Начались печальные августовские серенькие ...