Поиск по творчеству и критике
Cлово "HORS"
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: ибо для него самый небрежный эскизъ можетъ быть зародышемъ дивной картины, тогда какъ писатель, укладывая могучую мысль въ какой-нибудь недоделанный очеркъ, какъ бы прощается съ своимъ нравомъ на мысль эту. Надъ вещью, пущенною въ публику, всеми прочитанною и утратившею свежесть новизны, писатель никогда не садится вновь, какъ засиживался напримеръ Рубенсъ надъ сюжетами, когда-то уже набросанными имъ самимъ въ легкихъ очеркахъ. Мы можемъ представить себе Калами, строго возсоздающаго на полотне одинъ изъ своихъ рисунковъ чорнымъ карандашемъ, но решительно не можетъ вообразить себе Тургенева надъ вторичной обработкой "Пасынкова", въ строго-художественномъ смысле. Въ живописи вся картина можетъ пересоздаться отъ небольшого числа новыхъ подробностей, отъ одного прикосновенiя мастерской кисти,-- а но смотря на то, и великимъ мастерамъ не следуетъ слишкомъ увлекаться эскизной манерою,-- что же после этого сказать о художнике-писателе, замыкающемъ какiя-нибудь превосходныя мысли въ рядъ несовершенныхъ очерковъ? Какое употребленiе можетъ онъ сделать изъ труда наскоро-накиданнаго и наскоро-кинутаго публике? какими способами подогреетъ онъ - со временемъ - ту мысль, которая стоила прочной обработки, но которая между-темъ померкла, охладела и выдохнулась отъ своего безвременнаго появленiя на свете? День, въ который намъ удалось въ первый разъ прочитать "Якова Пасынкова", былъ для насъ днемъ некотораго разочарованiя. Мы не имели случая прочесть повести въ рукописи, но...
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: восхитясь подвигами моего приятеля, отказал ему перед смертью порядочное имение невдалеке от Петербурга. Сто пятьдесят чухон 40 олицетворяли для Алексея Дмитрича идею блаженной независимости, золотой посредственности и спокойствия. После одной предлинной и прескучной перестрелки барон Реццель подъехал к нашему приятелю. Алексей Дмитрич почтительно приложил руку к фуражке. - Знаете что,-- сказал барон,-- довольно вы с нами пожили. Не хочется мне, чтоб вас где-нибудь подстрелили. Вам предстоит случай жить в Петербурге. Вследствие такого совета Алексей Дмитрич собрался ехать на родину. Продолжаю его словами. Выезжать надобно было поутру, хоть я знал, что ночь перед отъездом пропадет напрасно. Лют я спать, когда совершенно спокоен духом, а в ту ночь я был далек от такого блаженного состояния. Ни грязная оттепель, ни усталость не могли удержать меня дома: в полночь я пошел бродить по кривым улицам городишка, где расположена была штаб-квартира моего полка. Мне жалко было расставаться с местами, где странствовал я более двух лет и расставаться затем, чтобы ехать в Петербург, к которому я чувствовал постоянно какое-то непонятное отвращение. Жаль мне было и подчиненных моих, с которыми я свыкся, в которых подметил я много преданности, много какого-то странного, беззаботного, насмешливого добродушия, которое составляет отличительную черту русского солдата. Об офицерах я не слишком жалел: может быть, они были не по мне,...