Поиск по творчеству и критике
Cлово "1806"
Входимость: 7. Размер: 72кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 145кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 7. Размер: 72кб.
Часть текста: не вошли. Авдеев Михаил Васильевич (1821--1876), писатель 331, 384 Авдотья Яковлевна - см. Панаева А. Я. Авдулин, знакомый Д. 242, 292, 332, 383 Адлерберг Максим Федорович (1795--1871), член ген. -аудиториата Военного министерства 195, 402 Айвазовский Иван Константинович (1817--1900) 363 Аксаков Иван Сергеевич (1823--1886), публицист 390 , Аксаков Сергей Тимофеевич (1791--1859), писатель 406 Александр II (1818--1881) 234, 346, 357 Александр Петрович - см. Евфанов А. П. Алексей Дмитриевич - см. Михайлов А. Д. Алмазов Борис Николаевич (1827--1876), критик, поэт 284, 285, 335 Алфераки Николай Дмитриевич (ум. 1860), чиновник, писатель 274 Альбединский Петр Павлович (1826--1889), товарищ Д. по Пажескому корпусу, офицер, с 1853 г. флигель-адъютант 262, 268, 370, 375, 397 Амосова, петербургская Анастасия Николаевна (1832--1888) или Надежда Николаевна (1833--1903), танцовщица 325, 385 Андреас - см. Краевский А. А. Андрей - см. Дружинин А. В. Андриевский Федор Акимович, начальник регистратуры канцелярии Военного министерства 230 Анна Николаевна - см. Козлова А. Н. Анненков Иван Васильевич (1814--1887), брат П. В. Анненкова, ген. -адъютант 334 Анненков Павел Васильевич (1812--1887), критик, очеркист, писатель 234, 241, 242, 247, 250, 252, 253, 268, 270--272, 281, 286, 288, 290, 291, 294, 295, 298, 299, 331, 333, 334, 338, 361, 364--370, 372, 374, 376, 378, 381, 383, 384, 386, 392, 397--399, 405--407 Антон - слуга Тургенева в Спасском 338...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: Васильевич Дружинин (1824--1864), шаг за шагом сходивший с позиций Белинского. Став первым критиком "Современника", он пишет фельетонные обзоры русской журналистики "Письма иногороднего подписчика" и публикует серию фельетонов "Сентиментальное путешествие Ивана Чернокнижникова по петербургским дачам" - описание "похождений разных чудаков, беспрерывно наталкивающихся на эксцентрические и забавные сцены". В них много пустого, легкомысленного, но некоторые из фельетонов этого цикла, как, например, "Опыты девятилетней музы", забавно высмеивают домашнюю жизнь дворянских семей. Перу Дружинина принадлежит также "Драматический фельетон о фельетоне и о фельетонистах", в котором он дает иронические характеристики различных фельетонистов и их продукции, заполнившей страницы печати в начале 60-х годов. При всех недостатках фельетонов Дружинина Н. А. Некрасов отмечал впоследствии "блеск, живость, занимательность тогдашних фельетонов Дружинина, которые во всей журналистике того времени одни только носили на себе печать жизни". Действующие лица: 1) Журналист, один из тех журналистов, разговор с которыми всегда находится в творениях каждого поэта, как то: Гете, Пушкина, Лермонтова. Лицо фантастическое. 2) Автор "Заметок петербургского туриста", Иван Александрович Ч-р-к-ж-и-в 1 ), человек средних лет, огромного роста, величественной наружности, выражающей душу необыкновенную....
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Часть текста: страдания для того, чтобы зачерпнуть воды в источнике Нила, или раджи Брука 5}, покинувшего родину для войны с малайскими пиратами; но из этого еще не следует, чтобы наша юная словесность не была богата превосходными путевыми рассказами. Пора проснуться, взглянуть вокруг себя, оторвать глаза от иноземных героев, отвратить слух от чужих рассказчиков, а затем перечесть наши собственные богатства. Большую заслугу русскому обществу оказал бы предприимчивый издатель, который решился бы составить для публики полную библиотеку русских путешествий и путевых заметок за границею. Тогда, быть может, перестали бы мы слышать от русских людей жалобы на то, что у нас совсем нет книг, занимательных для юношества и соединяющих в себе увлекательное изложение с запасом полезных и положительных фактов. Такие жалобы нас всегда возмущали немного: мы видели в них проявление несокрушимого предрассудка о крайней бедности русской словесности, - предрассудка, к сожалению, еще до сей поры распространенного в тех, так называемых, изящных слоях общества, где господствует французская речь, французский вкус и сопряженное с...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: недавно была высказана в высшей степени справедливая мысль о том, что наша современная критика, разбирая периоды русской словесности с исторической точки зрения, никогда почти не касается влияния, производимого на русскую литературу и общество русское иностранными писателями . В самом деле, наши критики - и мы первые - не мало грешили по этой части. Любовь к общим выводам не раз увлекала нас слишком далеко, и, признаемся откровенно, сбивала на ложную дорогу. Мы всегда были готовы писать по странице о влиянии той или другой повести журнальной на литературу и вкус читателя, не уделяя даже и строки иноземным первоклассным деятелям, которые обходили всю читающую Россию, в переводе или в подлиннике, вдохновляя литераторов, зарождая толпы подражателей или, по крайней мере, услаждая досуги целого поколения. Очень часто мы оставляли в тени факты истинно достойные изучения, или, вследствие довольно извинительной симпатии к деятелям родного края, приписывали их таланту тот результат, который был подготовлен писателями чужестранными. В последнем случае всегда случалось так, что часть принималась за целое, подражание за оригинал, песня с чужого голоса за настоящую самобытную мелодию. Мы не спорим о том, что русские поэты, усвоившие себе дух и влияние того или другого великого чужеземного певца, внесшие на этом основании новый элемент в свою словесность, стоят почести и благодарности; но никогда не следует, говоря о цветке, забывать растение, давшее ему жизнь, или описывая здание, умалчивать о фундаменте, на котором оно построено. Сметливость и переимчивость русского человека...
Входимость: 1. Размер: 80кб.
Часть текста: понятна. Я имею завидную способность любить все то, что отдалено от меня, и оттого всегда возвращаюсь из моих поездок в Петербург с замиранием сердца. Если б кто меня видел в тот час, когда вагоны двигались на последнем переезде до города,-- от Колпина, тот счел бы меня эмигрантом поневоле, едущим после долгих бурь, на любимую родину. Оттого все дни, начиная с приезда, были чрезвычайно полны, шумны и приятны. Первый день я отдыхал, ездил только к L. 1 апреля на имянинах матушки видел тьму народа: Вревскую, Своева, Дрентельна, генерала Офросимова, все семейство Стремоуховых, Корсаковых и мн. др. Обед прошел весело, я поддразнивал Стр<емоухова> насчет патриотизма. Вечером, едучи к Марье Львовне на имянины же, заехал к Краевскому, думая найти там близких знакомых, но кроме хозяина, Дудышкина и моего друга, Лиз<аветы> Яковлевны, узрел тьму малоинтересных лиц,-- Гербелей, Майковых, Меев и tutti. quanti {им подобных (итал.). }. У Марьи Львовны была скука невыносимая, я же еще был утомлен. Петербург после Москвы кажется чем-то феерическим! По всему пути от железной дороги до дому нет ни...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: более полутора года, хотя в последнее время она уже далеко не удовлетворяла меня. Впрочем, я буду вспоминать об ней с благодарностию, тем более, что ее влияние было мне во многом полезно. Чувство, овладевшее мною, было, пожалуй, не скука, потому что скука происходит от пустоты душевной, оно скорее было душевным усыплением, и никакие усилия не могли добудиться того, что спало у меня на сердце и в уме. Во сне мне постоянно снится всякая дрянь и пустяки, таким же сном представлялось мне мое настоящее положение, в котором ничто, кроме дрянных интересов и мелочей, меня не занимало. С давнишней поры я замышлял и несколько раз решался на радикальную перемену моего образа жизни и моих занятий. Обыкновенно подобные размышления приходили мне на ум, когда я ложился спать, редко являлись они мне в систематической форме, потому что я засыпал под свои мысли,-- но даже когда случалось мне на что-нибудь решаться, я не приводил ничего в исполнение и - не без внутреннего укора - молча признавал себя фетюком. Так могли идти дела, когда я еще сильно философствовал, трудился и был доволен собой. Но теперь положение моего духа становится хуже и хуже и требует решительных, непоколебимых мер. Я стал тщательно разыскивать причины моей скуки, вялости в уме и раздора с самим собою. Причин набралось так много, что и вычислить трудно. 1) Малочисленность приобретенных убеждений. 2) Охлаждение к цели моих литературных занятий и попыток. 3) Перемена образа жизни и деятельности (или, лучше, приближение этой перемены). 4) Влияние семейных обстоятельств. 5) Болезнь и предрассудки и недостаток развлечения. Вот главнейшие причины, но многие из них существовали прежде, не мешая моему счастию и ручательству за его продолжительность. Вытекала тут общая причина: недостаточность прежде установленного порядка жизни и недостаток...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: едучи в дилижансе где-то за Ямбургом 54 , я в первый раз поражен был мыслью о том, что вечно юная природа, о которой, как о книге, изданной казенным ведомством, ничего дурного сказать не позволено,-- может наводить уныние и казаться весьма гадкою. Всякая комнатка, меблированная чистенько, право, красивее какой-нибудь лужайки с мелким кустарником или леска, состоящего из ольхи и подобных растений. Если подобного рода пейзаж освещен уже высоко стоящим и пекущим солнцем, от его вида душа стесняется! Или уже я сам стал не тот, или совершенная свобода в моих передвижениях меня изменила! Где то время, когда вид какого-нибудь домика с зелеными ставнями и палисадником перед окнами заставлял мое сердце биться сильнее и когда, выехав как-нибудь за город, я чувствовал потребность бегать и валяться по зеленой траве? Неужели для того, чтоб ценить жизнь с природою, человеку следует служить и сидеть за столом с писарями без всякой надежды на отпуск? А оно почти так - жизнь без стеснения как жизнь без волнения - может ...
Входимость: 1. Размер: 145кб.
Часть текста: выше всех шумных признаков общего одобрения. Во все время спектакля один только молодой лорд, бледный и, очевидно, одержимый неизлечимым сплином, произносил отрывистые слова, не совсем согласные с общим настроением духа в его соседях. Эти слова были: "Жалко... очень жалко... чрезвычайно жалко!" Наконец кто-то из зрителей, всех ближе сидевший к молодому человеку, спросил его: "Да о чем же вы жалеете?" - "Я жалею о том, - ответил печальный господин, - что от всего этого высокого гения чрез тридцать лет не останется ровно ничего, кроме имени Гаррика!" Участь знаменитых журналистов и критиков во многом сходствует с участью гениальных актеров, с той только разницей, что, благодаря обычаю критиков нашего времени, не выставляющих своих имен под статьями, сами имена их иногда не переходят к будущим поколениям. Правда, статьи могут быть собраны, напечатаны вновь, разъяснены, изданы большою книгою - но встретят ли эти disjecta membra poetae {букв.: разрозненные части поэта (лат.). } через одно и два поколения то сочувствие, с которым встречали их современники знаменитого деятеля. Возбудят ли они хоть десятую долю того восхищения, того раздражения, тех споров, тех убеждений, которыми бывало приветствовался их первый выход. Нет, такого результата и самый великий критик произвести не в состоянии. Слава поэтов, им прославленных, будет беспрепятственно расти и расширяться, ...