Поиск по творчеству и критике
Cлово "ETRE"
Входимость: 1. Размер: 145кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 145кб.
Часть текста: произносил отрывистые слова, не совсем согласные с общим настроением духа в его соседях. Эти слова были: "Жалко... очень жалко... чрезвычайно жалко!" Наконец кто-то из зрителей, всех ближе сидевший к молодому человеку, спросил его: "Да о чем же вы жалеете?" - "Я жалею о том, - ответил печальный господин, - что от всего этого высокого гения чрез тридцать лет не останется ровно ничего, кроме имени Гаррика!" Участь знаменитых журналистов и критиков во многом сходствует с участью гениальных актеров, с той только разницей, что, благодаря обычаю критиков нашего времени, не выставляющих своих имен под статьями, сами имена их иногда не переходят к будущим поколениям. Правда, статьи могут быть собраны, напечатаны вновь, разъяснены, изданы большою книгою - но встретят ли эти disjecta membra poetae {букв.: разрозненные части поэта (лат.). } через одно и два поколения то сочувствие, с которым встречали их современники знаменитого деятеля. Возбудят ли они хоть десятую долю того восхищения, того раздражения, тех споров, тех убеждений, которыми бывало приветствовался их первый выход. Нет, такого результата и самый великий...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: Если б она протянулась до сих пор, я б сделался величайшим эгоистом, a force d'etre heureux {стремясь быть счастливым (франц.). }. Впрочем, что прошло, о том жалеть нечего. Мое эпикурейское, бессовестное, насмешливое равнодушие к внешним обстоятельствам моей жизни укоренилось в душе до такой степени, что истребить его нет возможности, если б я даже и захотел этого. Не испытавши себя, я воображал, что самолюбие может быть великим двигателем моей натуры. Теперь я убедился в противном: леность, беспечность, которые одолели меня тотчас же после неожиданного, незаслуженного почти успеха, ясно говорят, что страшное это самолюбие имеет весьма ограниченные размеры. Ознакомившись поближе с главным двигателем, кажется, можно смело увериться, что великие деяния, страстные порывы и наслаждения душ избранных вовсе мне не по плечу. И сознание это мне не противно: я не имел никогда глупости ставить себя выше всех людей, я только любил ставить себя выше того кружка, где я ворочался, и в этом случае не ошибался. Если были исключения, они не оскорбляли меня. Природа дала мне, как всем людям слабого сложения, способность страдать более при малых несчастиях и способность извлекать из каждого события жизни возможно большую массу наслаждений. Моя жизнь кой-что переменила в этих способностях; страдать я совершенно разучился: высшую степень страдания называю я скукою, да и та является только при начале весны и в середине осени. Наслаждаться я не могу, как бы я хотел, ни средства мои, ни образ жизни того не допускают, и я иногда с завистью смотрю, как для других открыты источники наслаждений, из которых я не могу черпать. Но организм человека способнее к наслаждению, чем к...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: и моих занятий. Обыкновенно подобные размышления приходили мне на ум, когда я ложился спать, редко являлись они мне в систематической форме, потому что я засыпал под свои мысли,-- но даже когда случалось мне на что-нибудь решаться, я не приводил ничего в исполнение и - не без внутреннего укора - молча признавал себя фетюком. Так могли идти дела, когда я еще сильно философствовал, трудился и был доволен собой. Но теперь положение моего духа становится хуже и хуже и требует решительных, непоколебимых мер. Я стал тщательно разыскивать причины моей скуки, вялости в уме и раздора с самим собою. Причин набралось так много, что и вычислить трудно. 1) Малочисленность приобретенных убеждений. 2) Охлаждение к цели моих литературных занятий и попыток. 3) Перемена образа жизни и деятельности (или, лучше, приближение этой перемены). 4) Влияние семейных обстоятельств. 5) Болезнь и предрассудки и недостаток развлечения. Вот главнейшие причины, но многие из них существовали прежде, не мешая моему счастию и ручательству за его продолжительность. Вытекала тут общая причина: недостаточность прежде установленного порядка жизни и недостаток твердости для следования новому плану. С тех пор, как я узнал, что жизнь есть не комедия, а борьба, что на свете не все к лучшему и что я слишком восприимчив для душевной беззаботности, моя прежняя теория жизни упала. Тщетные усилия подставить вместо нее новую поселили во мне презрение к своей собственной слабости и недеятельности. Может быть, я был слишком строг, ругая себя фетюком, может быть, мне следовало без негодования на себя строить новое здание из материалов по моим средствам. Как бы то ни было, я стою теперь на...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: я описан "сановником, оплакиваемым подчиненными", даже до "всеми уважаемого мужа" остается мне служить лет пять, а все-таки узнаешь ты, что такой-то Сакс, чиновник особых поручений, исключается из списков такого-то министерства. А о тебе без твоих писем я ничего знать не буду. Ты богатый помещик, бьешь собак, по выражению наших стариков, в губернии слывешь отцом своих крестьян, да кто же из вас не отец крестьянам? Давай же, стало быть, подеятельнее переписываться. Кроме всего этого, я сегодня так расположен к откровенности, что положил перед собою лист бумаги, и не подумавши о плане письма. С кем поболтать мне?.. Жена спит, как дитя, подложив ручонки под голову, а я не могу еще спать, благодаря проклятой привычке ночью работать... И сверх того, на душе не совсем весело. А между тем день и начался и кончился счастливо. Поутру разделался я со следствием, которое на меня взвалили по службе, и кончил его так, что не один богатый синьор почешет у себя в затылке. Без гнева и пристрастия - sine ira et studio - я вывел на свет божий все проделки известного тебе комитета и открыто вызвал на бой дельцов, не отвыкших еще от идеи, что за казну, как за общую собственность, не след вступаться какому-нибудь выскочке. Министр несколько раз прочитывал мой доклад, соглашался с моими доводами и сегодня окончательно благодарил меня. Я воротился домой не без радостного волнения; мысль, что труд мой не прошел даром, дала мне порядочную дозу самодовольствия. Полинька была хороша, как ангел, весела, как птичка,-- все это в порядке вещей. Меня порадовало то, что я застал ее за роялем, а сильный ее mezzo soprano звенел в моих ушах, когда я был еще на лестнице. Ты знаешь, до какой варварской степени наши дамы и...